Предания о кладах – это и история, и мифы как явление до конца не отмершего на Руси язычества.
На южных окраинах русской земли духов, которые сторожат клады, соблюдая все зароки хозяев, зарывших клады, называют «кладовик». Это главный дух, дух – атаман. У него есть подручные – «кладенцы».
При скрытии клада при помощи заговором и различных ритуальных зароков вручают его под охрану этих кладовиков и кладенцов. Чем больше клад – тем больше стражи и большой выкуп, а цена этого выкупа – душа человека.
Этот дух клада на русском Севере зовут «кладовым» и признают, что «эти сторожа действуют всегда вдвоем: один из них – «лаюн», прозван так за то, что обращается в собаку –лайку, при первом покушении на клад, другой «щекотун», оберегающий клад в виде белобокой птицы сороки – «щекотухи» (так по С. Максимову).
В Белоруссии этот дух превратился даже в божка – Копшу, который любит вознаграждения за то, что наводит на клад; на Орловщине он странно получил имя Кудеяра.
При Петре I, несмотря на огромный прилив новых воззрений и идей, вера в клады даже в царской семье (царевна Екатерина Алексеевна) нисколько не была поколеблена.
А в XVII-XVIII веках, когда повсюду на Руси усилились разбои, вера в клады, особенно разбойничьи, получила пищу и для исторических преданий, и для поэтических сказаний. Разбойники водились в городах и лесах, при степных и водных дорогах.
Одни разбойники погибали, других отправляли на каторгу, где они рассказывали своим товарищам о своих кладах. Так рождались предания о кладах, которые подвигали на действие многочисленное племя кладоискателей и кладодобывателей.
